Я люблю свою работу? - Страница 21

пробегал?

– У м-меня двабилета в Ленком на вечер. Н-не хотел идти один, м-может…

– Вася, чудно-токак! – лепечет Лидочка. – Мы как раз с Машей давно мечтали тампобывать! Тащи сюда свои билеты! Зачем тебе в театр идти, тем болеев одиночестве?

– Да, сделай намподарок, Василий. Мы с Лидочкой – свободные девушки и заядлыетеатралки, чем нам еще занять себя в день всех влюбленных?!

– Н-ну да, сейчас,– отвечает он и, опустив голову, уходит.

Как раз в этотмомент возвращается Аня. Не обнаружив на своем столе ни одногоконверта, она с облегчением вздыхает и плюхается в кресло.

– Ты только чтопропустила шоу! – Лидочка хохочет. – Мокрозад хотел позвать Варнасна свиданку в Ленком!

– И чем всезакончилось? Не вижу его крови на ковролине, – Аня смотрит на меня.– Ты его сожгла и развеяла прах по опен-спейсу?

– Нет, Лидочкапотребовала, чтобы он отдал билеты нам. По легенде, мы с нейвечером пойдем на спектакль, чтобы не было так грустно и одиноко вдень святого Валентина.

– Маш, ну ты же несобираешься в театр? Я хотела пригласить своего друга… – Лидочкаделается серьезной.

Конечно же, я несобираюсь ни в какой театр, тем более в ее обществе! Отрицательнокачаю головой, после чего она хватается за мобильный телефон икуда-то убегает.

Во время обедапрекрасная половина нашего коллектива в составе десяти человексобралась на кухне. Лидочка, как обычно, гордо восседает во главестола, делясь с остальными соображениями на счет удачногозамужества, ну или хотя бы, для начала, знакомства с приличнымкандидатом с прицелом на удачное замужество. Захожу только с однойцелью – налить в заварной чайник кипятка и сразу же удалиться, ноЛидочка решает втянуть меня в беседу.

– Давайте спросиму Варнас: она-то точно знает, где можно познакомиться с достойнымимужчинами, – произносит она, и десять пар глаз устремляются в моюсторону.

Хочу произнестичто-то вроде: «Для этого нужно не сидеть на кухне и не нести всякийбред», но вовремя останавливаюсь – коллеги не переживут явнойкритики в свой адрес. Потом хочу ошпарить Ландышеву кипятком, чтобыв дальнейшем ей было неповадно принуждать меня к ораторству напосиделках одиноких сердец.

– Откуда я знаю?Если ты не забыла, я в разводе.

– Да, но этовторой развод, что меняет суть, – Лидочка улыбается.

Ей кажется, чтовторой развод – что-то фееричное, хотя девять пар глаз смотрят наменя с неприкрытым ужасом…

Первый раз я вышлазамуж в девятнадцать лет. Конечно, рано! Спустя десять лет я этопонимаю очень отчетливо. Но тогда, выходя из лимузина перед зданиемзагса, я понимала только одно: хочу стать женой Кирилла и жить сним долго и счастливо. Я была слишком молодой и слишком глупой,чтобы осознать: школьные романы ни к чему хорошему не приводят.Неважно, что учились мы не в одном классе (Кирилл был старше на тригода), неважно, что наши родители состояли в теплых приятельскихотношениях, неважно, что мы знали друг друга уже десять лет –судьба распорядилась иначе: счастливо мы жили только полгода издвух.

Сначала мыколесили по миру – романтическое путешествие в Италию плавнопереросло в отрыв в Вегасе. Я слабо помню, как мы оказались надругом континенте. Практически не помню и того, чем мы тамзанимались на протяжении недели. Но было весело! А после Вегаса мыпоехали на Гавайи, где провели еще восемь дней. Только мы решиливернуться в Москву, как мои родители пригласили нас погостить вИспании. Спустя еще две недели мы, наконец-то, были дома. И я сразузанялась ремонтом к квартире мужа, ведь мне тоже предстояло тамжить, а его холостяцкая нора никак не вписывалось в мой образсчастливого семейного гнездышка. Когда с ремонтом было покончено,мы озадачились покупкой земельного участка, на которомпланировалось возвести дом нашей мечты, где через четверть века мыбудем нянчить внуков. Землю все-таки купили, но вот дом непостроили – аккурат спустя полгода после свадьбы Кирилл заявилсядомой под утро. Поскольку он был вусмерть пьян и не готов кдиалогу, я разбила ему нос и уехала к себе. Когда он проспался ипонял, что не очень-то прав, то приполз молить о пощаде. Я его,конечно, простила, но осадочек остался. Еще полтора года мы прожилив лучших традициях латиноамериканских мыльных опер: скандалы сбитьем домашней утвари, потом примирение с цветами, ювелирнымиукрашениями, страстным сексом и клятвами в вечной любви. Всезакончилось осенью 2004 года. Тогда, выходя из своего C-класса перед зданием загса, японимала только одно: я ненавижу Кирилла и хочу жить долго исчастливо без него.

Второй раз ясказала «да» в двадцать три года. Назло Кириллу, который женился идаже обзавелся ребенком. Олег – внук дедушкиного коллеги – любилменя уже долгие годы. Позже выяснилось, что после моей свадьбы сКириллом он впал в жутчайшую депрессию и даже по этой причинезавалил выпускной экзамен в академии. Олег был замечательнымчеловеком, но его любви не хватало на двоих. Именно тогда я иустроилась на работу, чтобы проводить с мужем как можно меньшевремени – бизнес Олега был налажен, и он частенько бывал дома. Яотчаянно пыталась выдавить из себя хотя бы немного любви к мужу, ноничего не получалось, и я ненавидела себя за это. Как я плакала,подав заявление на развод спустя всего лишь год после свадьбы! Этомерзкое чувство вины, доселе неизвестное, чуть не довело меня досумасшествия. Пришлось взять себя в руки и отправиться кпсихоаналитику, ибо самостоятельно избавиться от угрызений совестия была не в состоянии. Именно тогда психоаналитик и посоветовал мне