Я люблю свою работу? - Страница 31

Мой мобильныйзвонит: ввиду непредвиденных обстоятельств клиент просит перенестивстречу на 15-00. Смотрю на часы: 14-10. Если выехать прямо сейчас,то успею добраться до Павелецкой в назначенное время. Поэтому ясоглашаюсь и завершаю звонок.

– Счастливооставаться! Я – на переговоры, – кладу на стол тысячную купюру ивстаю.

– Удачи, Маш, –говорит Петя.

Шаров лишь одаряетменя фирменной улыбкой и отправляет в рот кусок мяса.

Среда,06.03.2013.

– Маш, я не могусовладать с твоим воздыхателем! – Лидочка плюхается в кресло. – Онне визирует договор!

Молчу и продолжаюпечатать ответ на сообщение от Ложкина, в котором он пыталсяобъяснить, почему управление ДМС[5] не в состоянии заключить договор снеобходимой клиенту клиникой. Его писанина на двадцать строксодержит в себе все что угодно, кроме внятного и аргументированногоответа на волнующий меня вопрос.

– Маш, ты слышишьменя? Мокрозад не визирует договор! – Лидочка говорит на тонвыше.

– И что требуется?– не отрываясь от монитора, спрашиваю я.

– Ну, сходи кнему, он все согласует! Я не могу общаться с этим придурком!

Хочется послатьЛандышеву куда подальше, но ведь я – хороший начальник. Я прикроюна работе, помогу по работе, решу рабочие проблемы – сделаю все,чтобы сотрудникам комфортно работалось. Пусть со своей личнойжизнью они идут к Рябинову, но все, что связано с работой – на мне.Поэтому я нажимаю на отправку письма и забираю у Лидочкидоговор.

Логово Мокрозада,если так можно назвать каморку площадью восемь метров,располагается на третьем этаже. Я вхожу без стука. Василий стоитвозле окна и с кем-то разговаривает по мобильному телефону.

– Я понял, но мнене нужен тест-драйв. И цвет мне нужен только белый металлик.Слышите? Только этот цвет!

Откашливаюсь,чтобы известить о своем присутствии. Он сразу же оборачивается и,увидев меня, расплывается в довольной улыбке.

– Я перезвоню, –деловито говорит он и убирает телефон в карман коротких брюк. –М-мария…

– Здравствуй,Василий. Машину меняешь? – сажусь в неудобное кресло.

– Д-да, – онусаживается напротив меня и закладывает руки за голову. – К-какдела?

– Были отлично,пока не прибежала Лидочка с жалобами на тебя, – наклоняюсь вперед икладу договор ему под нос.

– Хи-хи, так изнал, что она пожалуется!

– Какой тыпроницательный!

Хочу схватить состола дырокол и швырнуть ему в голову, чтобы согнать с его лицаомерзительную улыбку. Ясно, как день: он отослал Лидочку толькозатем, чтобы пришла я, и он смог бы хоть немного насладиться моимобществом и попялиться на меня, представляя в своем больномвоображении черт знает что.

– В-видишь ли,М-мария...

– Василий, у менячерез полчаса встреча, а я теряю свое время, – я встаю. – Давай небудем усложнять и без того непростой рабочий процесс. Прочитай ещераз договор, поставь визу, и кто-нибудь из моих сотрудников за нимпридет.

– Н-но…

– Не расстраивайменя, Василий, – собираю волю в кулак и обворожительно улыбаюсь,после чего он растекается по креслу, как сливочное масло насковороде. – Мне пора.

Переговоры прошлиболее или менее гладко, как в большинстве случаев. Вот тольковместо Вити на них присутствовал сам Петрович, что было не совсемпонятно: не такой уж и важный клиент пожаловал, чтобы генеральныйпотратил час своего драгоценного времени. Петрович по большей частимолчал, лишь изредка задавая вопросы, не особо относящиеся к темеразговора, после чего представители клиента начинали нервничать, имне приходилось снимать напряжение, чтобы их не спугнуть.

А когда явернулась на свое рабочее место, мне позвонили из приемнойгенерального и пригласили к нему. За пять лет работы в компании этобыл третий случай. Поскольку оба предыдущих раза – раскрытие случаякрупного страхового мошенничества со стороны не менее крупногоклиента, находящегося в ведении моего управления, и недавнийнагоняй за непрофессиональное поведение Тамары Малиновой – невызывали никаких теплых воспоминаний, то пришлось постараться,чтобы скрыть волнение в преддверии встречи с Петровичемтет-а-тет.

Поднимаюсь напятый этаж и подхожу к стойке ресепшена, за которой гордо восседаетсекретарь генерального.

Марина СергеевнаЗарицкая – потрясающая женщина! Никто с большим достоинством неможет выполнять секретарские обязанности. Она гордо именует себя –ассистент генерального директора, хотя в трудовой книжке указанаименно должность секретаря. Но это неважно, самое главное, что всеуважительно называют ее по имени и отчеству, а вот Ирочку,секретаря Орла, только по имени и на «ты». А еще Марина Сергеевнаобожает шоколад. Желательно бельгийский, или еще какой-нибудьпривозной – он ей больше подходит по статусу, хотя пару раз былауличена в соседнем супермаркете за покупкой «Аленки». Правда, сразуже отвертелась, сказав, будто это подарочек для консьержки в еедоме.

– Добрый день,Мария, – она улыбается.

– Здравствуйте,Марина Сергеевна. Как дела у Ивана?

Зарицкая менялюбит, хоть и пытается это скрыть от посторонних глаз. Дело в том,что я не только снабжаю ее дорогим шоколадом, но еще япосодействовала при поступлении ее сына, Ванечки, в МГЮА, гдедвоюродный брат мамá заведовал какой-то кафедрой.

Марина Сергеевнаоглядывается по сторонам и негромко отвечает:

– Замечательно. Онсдал зимнюю сессию на «отлично»!

– Это все гены, –я улыбаюсь. – Юрий Петрович в хорошем расположении духа? Я