Я люблю свою работу? - Страница 34

• Предыдущая
• 34 / 78
• Следующая

34

Сворачиваю вдлинный коридор, и сердце замирает: у стойки ресепшена стоитТерехов. Выглядит он более чем казуально – мотоциклетная кожанаякуртка, джинсы и кеды – но как же он хорош собой! Тщеславие сразуже забывает обо всем и фокусирует внимание на Феофане Эрнестовиче.«Он сам к нам приехал, сам! Никаких курьеров, сам! Мы точно емунравимся!», – повизгивает оно и довольно жмурится.

Я даже не сразузамечаю Алексея Константиновича, держащего в руках корзину соранжевыми цветами – точно такую же, которую я когда-то получилавместе с подписанным договором «Оушен». Терехов впивается в менявзглядом, по своему обыкновению щуря глаза.

– Мария! – АлексейКонстантинович расплывается в довольной улыбке. – Снаступающим!

– Спасибо, –благодарю я. – Поставьте корзину на стойку, она тяжелая,наверное.

Избавившись отноши, он принимается нести какую-то чепуху на тему погоды изагруженности дорог. Терехов молчит и с каменным лицом продолжаетосматривать меня. Под его пристальным взглядом, на которыйпериодически приходится отвечать, я чувствую себя неуютно. Он, что,пытается найти в моем гардеробе хоть одну синюю вещь? Жалко, незнала о его визите – оправдала бы надежды! «Идиотка! Он…», – началздравый рассудок, но тут же был прерван громкими фанфарамисамолюбия.

– Я вас тожепоздравляю, – наконец произносит Терехов и протягивает мнеярко-красный бумажный пакет. – Надеюсь, вы снисходительноотноситесь к шампанскому, – и он усмехается.

Но это – тольконачало пыток, потому что из своего кабинета выходит Рябинов. Увидевнас, он спешит присоединиться к беседе.

– Добрый день, –он обменивается рукопожатиями с Тереховым и АлексеемКонстантиновичем. – Феофан, ты в командировку или только чтооттуда?

Тот смеряетРябинова презрительным взглядом и, ни слова не говоря, сновасмотрит на меня.

– Быть может,пройдем в мой кабинет?

– Спасибо, нам ужепора, – даже не посмотрев на него, отвечает Терехов. – Еще раз снаступающим, Мария.

Когда моипосетители уходят, Рябинов заливается смехом. И что смешного?Подумаешь, приехали поздравить. Скорее всего, это инициативаАлексея Константиновича, а Терехов просто с ним увязался –озвучиваю я свои предположения, после чего он принимается хохотатьеще громче, вызывая недоумение у секретарш и мимо проходящихсотрудников.

– К тебе отнестиили в машину? – наконец он успокаивается и берет со стойки корзинус цветами.

– Ко мне. И хватитсмеяться, на нас уже все косятся.

Пока мы идем кмоему рабочему месту, он не произносит ни слова.

– Ого, какиецветы! – Оля приоткрывает рот от изумления. – Кто подарил?

– Президент«Оушен», – с ухмылкой отвечает Рябинов. – Даже сам потрудилсядоставить!

Лидочка охает и,побледнев, опускается в кресло. Наверняка она желает только одного:наброситься на меня и расцарапать мне лицо, чтобы наверняка быть насвете всех милей и единолично купаться в мужском внимании, неопасаясь конкуренции. В такие моменты я искренне ей сочувствую:никто не желает ухаживаний со стороны сильного пола так, какЛидочка, и никто не хочет найти своего принца так, как она.Конечно, ухаживания она получает, но вот только средимногочисленных ухажеров, похоже, ни одного принца не водится. А ейтак хочется!

– Даже сам… –оправившись от удара, произносит она. – А что в пакете?

– Не знаю, – ялишь пожимаю плечами и ставлю его рядом со столом.

– Ну, такпосмотри! – Оля одним прыжком оказывается возле меня. – Если самане хочешь, можно мне? – и, получив разрешение, она извлекает изпакета коробку с шампанским CristalRose. – Ого!

Рябинов сновахохочет, а Лидочка краснеет и отворачивается. Аня, наблюдающая завсем происходящим, широко улыбается. А я…Я рада, что Терехов решиллично меня поздравить и даже презентовал неприлично дорогойподарок, но… Зачем мне его знаки внимания, если они ни к чему неприведут? И что только творится в его голове? Наверное, онрассматривает меня только как делового партнера: ничего личного –просто бизнес. «И нам стоит относиться к нему так же!», – строгопроизносит здравый рассудок. Да, конечно… Я постараюсь.

В шесть вечеравесь наш департамент собрался в пивном (!) ресторане. Мужчины,видимо, решили, что это – самое подходящее место для празднования8-го Марта. Они чокнулись! Обшарпанные кирпичные стены, грубыедеревянные столы, официантки, одетые как во время проведенияОктоберфест, много пива и мало еды – вся эта атмосфера подходитразве что для мальчишника!

– Один час, да? –спрашивает Аня, когда мы подходим к столу.

– Да.

Не уверена, что ясама вытерплю дольше: от неприятного запаха уже мутит, а не прошлоеще и пяти минут! Но занимаемая должность не оставляет выбора: яизображаю улыбку и начинаю премило общаться с коллегами.

Я отказалась отвстречи с Кириллом, желая провести остаток вечера в одиночестве иразобраться в своих мыслях. Богатая событиями неделя окончательновыбила меня из колеи. Роман Ани с главбухом, закулисные интригиПетровича, встреча с Тереховым, после которой мне пришлосьвыслушивать нотации Рябинова – все это чересчур! Особенно нотацииРябинова! Он битый час вещал о том, что подонок Терехов привыкдобиваться своего любыми путями, и я – в зоне риска, потому что егоповедение прямо указывает на заинтересованность моей персоной. Еслибы Рябинов знал, что этот интерес, похоже, обоюден! Но я умелоизображала равнодушие, как всегда. Вот только Терехов, казалось,видел меня насквозь…

Среда,